Русский Двор в Хорсенсе
1780-1807.
Комментированные выдержки из книги «Русский княжеский двор в Хорсенсе с 1770 по 1807 и жизнь семьи в заключении в России», составленной и опубликованной Х.И. Фриисом. Копенгаген, издательство Альфред Хёст и Сыновья 1895, дополнены информацией Отто Норнса: Харсдорф и дворец в Хорсенсе (Анналы Исторического Общества Орхусской Епархии, 1938, стр. 92-118) и «Дневник портретиста 1793-97» (Воспоминания и письма VI, 1907) Ханс Хансен.
В семейной книге моей Матери — Гудрун Калунд Ниссен (Gudrun Kaalund Nissen) говорится, что сестра нашего прапрадедушки, Марен Калунд (Maren Kaalund), была придворной дамой при русском дворе в Хорсенсе. Принимая во внимание, что история этого двора, людей принадлежащих ему и их судьбы мало описаны, я постараюсь сейчас рассказать о тех временах, событиях и людях.
С 1730 по 1740 в России правила императрица Анна Иоанновна, племянница Петра Великого (Её родители: отец — царь Иоанн V Алексеевич, мать — царица Прасковья Фёдоровна из рода Салтыковых). Так как у нее не было наследников, она выбрала в качестве наследника престола дочь своей сестры — свою племянницу Анну Леопольдовну, которую она выдала замуж за принца Антона Ульриха Брауншвейгского, брата Юлианы Марии, второй жены датского короля Фредерика V. Анна и Антон поженились в 1739, а в 1740 родился их первый сын, Иван, которому предстояло стать русским царем. Вскоре после этого императрица Анна Иоанновна умерла, а Анна Леопольдовна была назначена регентом своего сына. (Незадолго перед своей кончиной Анна Иоанновна распорядилась о назначении регента. Таковым стал обер-камергер Э.И. Бирон. В должности регента и правителя Российской империи он находился три недели. Затем он был арестован фельдмаршалом Б.Х. Минихом и заключён под стражу. И только после этого Анна Леопольдовна стала регентом и Правительницей России.)
Но уже на следующий год младшая дочь Петра Великого Елизавета захватила власть путем дворцового переворота. Она свергла младенца-царя, и заключила его, его родителей и их новорожденную дочь Екатерину в тюрьму. Они были тайно отправлены в изгнание в крепость Дюнамюнде (D?nam?nde) в Риге, где родилась еще одна дочь Елизавета (9 декабря 1743). А в 1744 году они были перевезены в заброшенный архиерейский дом в Холмогорах к югу от Архангельска. Здесь маленького экс-царя забрали у родителей, которых с тех пор он не видел. Содержали их раздельно, хоть и жили они в одном доме.
Архиерейский дом был двухэтажным зданием. В нем было 20 комнат. Здание было окружено стенами и заборами. Внутри стен была казарма, служившая домом для 36 солдат и 4 офицеров. Дом и двор были разделены на два отдельных участка. За все годы пока семья жила здесь, они не выходили со своей территории, и им было запрещено общаться с семьями офицеров. Обучение не было разрешено, даже чтение и письмо было запрещено, не говоря уже об обучении языкам. Их местонахождение держали в строгом секрете, потому что Иван мог в любой момент претендовать на русский престол. Даже слуги не могли покинуть территорию, даже после того как срок их службы заканчивался.
Принц Антон Ульрих и Анна Леопольдовна пополнили здесь свое семейство еще двумя сыновьями, Петр родился в 1745 году, а в 1746 году Алексей, но Анна умерла после последних родов, и Антон Ульрих остался один с четырьмя маленькими детьми.
Старшая, Екатерина, потеряла слух в 8-лет, но она выучила язык жестов и научилась читать по губам. Елизавета была здоровой девочкой, хотя в 10-летнем возрасте она очень сильно ударилась головой. Как правило, она ухаживала за собой и своими братьями и сестрой. Петр был горбатым на гнутых ножках, он был робкого характера, в то время как Алексей был более разумным. Четверо братьев и сестер хорошо ладили друг с другом; летом они кормили гусей и уток и работали в заросшем саду, где было несколько берез и грязный пруд. Зимой они катались по льду пруда, а если погода не позволяла, проводили время за игрой в карты или чтением русских церковных книг — единственным разрешенным интеллектуальным занятием. Принцессы также немого шили и вышивали. Но кто-то, должно быть, все-таки их учил, может быть, отец или служанки. (прим. Это делал их отец — принц Антон Ульрих).
В 1756 Иван был перевезен в Шлиссельбургскую тюрьму. Его детство было несчастным, он заикался, и создавалось впечатление, что он умственно отсталый. В 1764 офицер Василий Яковлевич Мирович попытался его освободить, но у охраны был приказ убить Ивана в случае такой попытки, и они это сделали.
В 1761 (прим. 25 декабря) умерла императрица Елизавета Петровна, а ее преемник Петр III не облегчил судьбу узников. Он был свергнут в том же году Великой княгиней Екатериной Алексеевной, которая даже после смерти Ивана VI не выпустила из тюрьмы принца Антона Ульриха и его детей. В 1774 году принц умер, но только в 1780 было получено разрешение императрицы Екатерины на освобождение четверых оставшихся заключенных. В качестве нового места жительства им была указана Дания. Екатерина связалась с сестрой Антона Ульриха, вдовствующей королевой Юлианой Марией, которая предложила Хорсенс как надежное место для изгнания.
Четверо принцев и принцесс были снабжены всеми видами одежды и мехами, был пошит полный гардероб на 57 человек, кроме этого было подготовлено постельное белье, серебряный сервиз, закуплен фарфор и скатерти, дополнительно от русского двора было выделено 32.000 рублей, по 8.000 рублей на каждого. Но из опасений, что 2 принцев и принцесс будут использованы разжигателями интриг при дворе, вместо короткого пути в Данию через Санкт-Петербург, их тайно отправили к северу по Двине в Белое море. В путь отправились также обслуживающий персонал, придворные и священник. И вот, они оказались на борту фрегата «Полярная звезда», который тридцатого Июня 1780 отплыл на север к Норвегии в Берген, куда они и прибыли 10 Сентября после изнурительного путешествия. Они были переданы датским властям и отплыли 23 Сентября в Данию на военном корабле «Марс» и прибыли в Fladstrand (позже Фредериксхавн) 5 Октября 1780 года.
Здесь принцы и принцессы получили приказ о том, что они должны разлучиться с сопровождающими из России (кроме священника и двух певчих). Такое решение было принято вдовствующей королевой Юлианой Марией, а не императрицей Екатериной. Это стало ударом для четырех братьев и сестер, т.к. это были люди, которых они знали в течение многих лет, и кто мог говорить на русском — единственном языке, который они знали. Кроме того, две девушки были их сестрами по отцу, родившимися после смерти жены. (прим. Это не подтверждается документально. Дело в том, что у младенцев-принцев были кормилицы, женщины из Холмогор. Это — дети кормилиц, «молочные сёстры», а не дочери Антона Ульриха, который в заключении вёл безупречную жизнь. Историк Л.И. Левин, проработавший порядка 50000 листов документов из РГАДА (Российский Государственный архив древних актов), решительно опровергает эту версию. Хотя некоторые авторы (например, Е.В. Анисимов) так не считают.) Эти две сводные сестры были возвращены в Холмогоры, там они должны будут провести всю оставшуюся жизнь. Было решено, что они будут получать пожизненную пенсию.
Между тем, в Хорсенсе было куплено два дома с садом, и архитектор Харсдорф (CF Harsdorff) перестроил их в просторный особняк для русского двора. Там было два этажа с более чем 50 комнатами в главном здании, а также отдельные комнаты в пристройках. Были конюшни и хозяйственные постройки. Северная сторона была обращена к площади, с западной стороны был единственный вход в здание, который охранял швейцар и охрана из офицера и шести всадников. План здания был специально спроектирован таким образом, что комнаты принцев и принцесс были удалены от входа, а доступ к главной лестнице был затруднен посредством устройства дополнительных дверей. Харсдорф также отвечал за выбор и закупку мебели и предложил, в том числе покупку трона, четырех кроватей для принцев и принцесс и 8 кроватей для благородных граждан не считая других кроватей рассчитанных на двоих человек. Из Фрисенборга (Frijsenborg) был получен бильярдный стол и два стола для игры в карты. Мебель, текстиль, изделия из серебра и картины, были привезены морским путем из магазинов Копенгагена. Посуду, фруктовые деревья, кустарники и луковичные цветы для сада были куплены в Хорсенсе. В саду были устроены две беседки. Был нанят на работу лакей со знанием садовых работ. Были приобретены 3 кареты, фаэтон, охотничья коляска и кабриолет, для всего этого было приготовлено 12 лошадей. Из местных жителей было нанято 30 человек в качестве прислуги, не считая шефа двора, управляющей двора и придворных дам.
Был сделан большой запас продуктов питания и вина. Заключены контракты на поставку дров, кормов для лошадей, и т.д. Также была устроена православная часовня. Харсдорф видел русскую церковь в Риме и устроил подобную, но, когда прибыл Папа, он был очень недоволен и потребовал дорогостоящих изменений. Общая стоимость дворца и его интерьеров составила 60.000 RDL, которые выплатило датское правительство. Императрице Екатерине предложили соглашение по долговременному погашению этой суммы, но она заплатила сразу всё.
Русская компания провела три дня в Ольборге, чтобы отдохнуть после трудного путешествия, далее они останавливались в нескольких местах на пути к Хорсенсу, куда прибыли 13 октября. Первое время было нелегко, каждый вечер четверо братьев и сестер баррикадировали свои двери из страха быть убитыми, как и их брат.
Когда они провели в Хорсенсе месяц, их посетил сын вдовствующей королевы Юлианы Марии, наследный принц Фредерик. Эта встреча не была плодотворной т.к. принцессы были больны, а принцы, можно сказать, боялись двоюродного брата. Тем не менее, это был первый родственник, которого они когда-либо встречали, поэтому они встретили его поцелуями, слезами и объятиями. Наследному принцу стало известно о языковых трудностях, поэтому он нанял русскоговорящего учителя, который должен был учить их немецкому. Принцессы были очень сообразительными и хотели заниматься, в то время как принцы, особенно Петр, не хотели обременять себя учебой. Для них было гораздо интереснее то, что из королевских конюшен было доставлено три скаковые лошади. Застройщик Крузе (Kruse) возвел манеж для езды зимой, который был арендован для Двора. К восторгу принцев была построена карусель. Из России привезли очень красивые сани, которые широко использовались в зимний период.
В конце концов, при маленьком Дворе наступило спокойствие, была принята на работу русскоговорящая горничная для глухой принцессы Екатерины. Принцессы начали совершать прогулки по окрестностям, а принцы приняли участие в охоте в усадьбах. Однако никому из них не разрешалось путешествовать в одиночку, посещать кто-либо в Хорсенсе или ночевать в другом месте, чем во дворце. Дома должны были быть до 10-ти вечера; при датском дворе по-прежнему были обеспокоены политической опасностью от их пребывания в Дании.
Средств на их содержания было достаточно, но деньги появлялись в руках четырех братьев и сестер только после согласования с датскими должностными лицами при дворе, которые послали подробные отчеты в Копенгаген. Изучая эти отчеты можно получить представление о повседневной жизни при русском дворе. Кроме того, должностные лица посылали еженедельный отчет вдовствующей королеве в Копенгаген об отношениях при Дворе.
Хотя русские принцы и княгини жили в гораздо более благоприятных условиях, чем предыдущие 40 лет, но они четко ощущали, что находятся в ссылке т.к. они были очень изолированы. Это чувство было настолько сильным, что они иногда высказывали мнение, что они снова предпочли бы свою тюрьму в России. Но, когда они постепенно научились говорить и писать по-немецки и смогли посредством писем общаться с их тетей Юлианой Марией и родственниками в Германии, они стали легче переносить свою ссылку в Хорсенсе. Как-то принц Петр во время прогулки в городе увидел обезьяну и захотел такую же для своего развлечения; » С цепочкой, одеждой, клеткой, и маленькой пушкой для стрельбы». Обезьяна с трудом была приобретена. Она стоила 10 RDL, но к огорчению ревизоров шкипер, который привез ее из Копенгагена, потребовал 5 RDL дополнительно за перевозку под предлогом, что он купил пирожные для обезьяны.В саду были дикие животные и тетерева, а также птицеферма. Художник Ганс Хансен, отец Константина Хансена, который изображал членов королевского двора и знатных жителей Хорсенса в 1794 году, рассказывал, что однажды он был удивлен вишней принца Петра, которая находилась во дворце. Дни рождения и праздники отмечались с развлечениями и поэзией; на день рождения Юлианы Марии принцессы вышили сумочку для шитья с цветком подсолнечника, как символ свободы, к сумочке было приложено стихотворение на немецком языке.
Принцесса Елизавета была ведущей среди ее братьев и сестер, она была более открыта, чем другие, и скорей всего также самой умной, поэтому жестоким ударом была ее смерть в Октябре 1782. Она была похоронена в Хорсенской церкви (Klosterkirke) с большой помпой, ректор Хорсенской школы латинского языка произнес хорошую речь, так, что ее позже напечатали. Кроме того были написаны памятные стихотворения. В начале 1800 годов был написан очень романтический роман о жизни принцессы, но фактического материала в нем было совсем немного.
Алексей заболел осенью 1787 года. У него возникла навязчивая идея, что он не переживет 20 Октября, в этот день умерла его сестра пять лет назад. Он умер 22 октября и был похоронен с такой же торжественностью, как принцесса Елизавета.
В 1788 году в Хорсенсе в течение двух дней гостил кронпринц Фредерик и наследный принц Фредерик. Это было очень утомительно для придворной дамы, т.к. все разговоры должны были проходить через нее. Напротив принцессы стояла придворная дама, так что Екатерина могла читать движения ее рта. Придворная дама пишет: «Принцесса Екатерина была одета в изысканный туалет из Парижа, что произвело впечатление на Фредерика».
Среди женского персонала Двора была большая текучка, начиная с придворных дам и до посудомоек, расходы на подарки для невест в конечном итоге стали настолько велики, что были основной статьей расходов в бюджете, так, что даже пришлось заимствовать деньги из датской казны.
В 1796 умерла вдовствующая королева Юлиана Мария и императрица Екатерина, и ответственность за Двор перешла к принцу Фредерику, который заверил, что поддержка из России будет продолжаться и при новом режиме. В следующем году принц Петр заболел. Он умер в январе 1798.
Теперь, когда принцесса Екатерина осталась одна она больше общалась с людьми из Хорсенса и окрестностей, она любила принимать гостей и игральные карты. Ее последний год был омрачен письмом, которое написал от ее имени священник. В этом письме утверждается, что датские придворные предали ее и держали ее в суровом заключении, что напоминало Холмогоры. Есть версия, что священник сам воровал деньги из содержания принцессы. Однако, письмо это было доставлено только пару поколений спустя.
Предполагалось, что принц Фредерик должен был унаследовать все после своих русских родственников. Он посетил свою двоюродную сестру в последний раз в 1803 году. В этот раз разговор шел намного легче, отчасти от того, что принцесса понимала немецкий и немного датский и отчасти от того, что в то время появилось больше квалифицированных переводчиков при Дворе. После его смерти в 1805 году ответственность за Двор, а также право на наследство взял на себя его сын — принц Кристиан (Впоследствии король Кристиан VIII). Все закончилось тем, что долг перед русским двором составил 100.000 RDL.
В апреле 1807 умерла принцесса Екатерина, о которой очень скорбели жители Хорсенса, по отношению к которым она была очень доброжелательной и щедрой. Русские Двор в Хорсенсе был распущен, но это заняло много времени, отчасти из-за политической ситуации, но также потому, что разбирательство было очень тщательным. Выплачивались щедрые пенсии из России нынешним и бывшим членам Двора и их семьям. Например, внуки одного из членов Двора Хок (H. Hauch) получили поддержку со стороны России уже к их смерти в конце века.
Дворец в Хорсенсе вызывал беспокойство у принца Кристиана, т.к. его невозможно было продать из-за плохой финансовой ситуации т.к. в то время шла война. Но дворец ему пригодился позже, потому что его бывшая жена, принцесса Шарлотта Фредерика, была отправлена туда в изгнание с 1810 по 1829. После этого дворец был разрушен. Но Хорсенс не забыл о русском Дворе. В 2006 году была написана новая книга: «Трапеза при русском Дворе с 1780-1807 Хорсенс». Бодиль Мюллер Кнудсен.
В числе первоначальных членов Двора в 1780 году была наша пра-пра-пра-бабушка Кристиана Барбара Биринг, вдова священника из Каттрупа (Kattrup), Ханса Вильгельма Калунда, который умер 1778-м году. По рекомендации камер-фрау Герсдорф она была нанята в качестве камер-юнгферы, «Она умеет считать и писать, у нее хорошее здоровье, может управляться с бельем, стиркой и т. д.». Через некоторое время, две ее дочери тоже были наняты в качестве камер-юнгфер:
«В том же году (1803) горничная Принцессы Мари Калунд (1766-1843) вышла замуж за пастора Фуссинга (Fussing) и ее место заняла ее сестра, Кристина Калунд (Kirstine Kaalund) (1773-1817), но как было сказано ранее, во Дворце всегда была текучка, так случилось и с Кристиной, вскоре она вышла замуж за дворцового интенданта Хока (В. Hauch). Первая сестра получила 300 RDL., а вторая 400 RDL. в качестве подарка на свадьбу «.
Лауридс Фуссинг (Laurids Christian Fussing) был преподавателем в 1801 в Прэстхольме (Praestholm) у пастора Педера Бензон Калунда (Benzon Kaalund), сына Кристианы Барбары Бьеринг, но получил в 1802 году назначение в приход Хорн-Асдал в округе Йоринг (Hjoerring). У пары было трое детей, которые умерли там. Придворный интендант, позже глава Двора Андреас фон Хок, был разведен со своей первой женой, Юлианой Марией Оттесен, которая также была горничной леди при Дворе, в 1803 она вышла замуж за художника Николая Абильгарда и, как говорят, скрасила последние годы его жизни.
После смерти Кристианы Барбары Бьеринг в 1797 году сестра Педера Бензона Калунда жена Марен Соммер, Ида Элизабет Хедевиг — Софи Зоммер (1771-1825) была взята на работу в качестве надзирательницы, скорее всего до 1801 года, когда по данным переписи жила со своей сестрой и братом в законе в доме своего детства в Престхольме.
Таким образом, придворная дама превратилась в двух матрон и двух горничных!
В нашей семье были и более поздние связи — хотя и отдаленные — с Хорсенским дворцом, так как среди поклонников вышеупомянутой принцессы Шарлотты Фредерикке был лейтенант Карл Фредерик фон Схоппе (Carl Frederik Schoppe) из «Драгун Принца Фредерика Фердинанда» в Орхусе. Он упоминается в книге Оверскоуса (Th. Overskous) «Из моей жизни и моего времени», как «немецкий лейтенант Схоппе из драгунского полка, расквартированного в Орхусе, жесткий и плотный кавалер в полном обмундировании, но с манерами и аккуратный». В 1831 году он женился на Анне Маргрете Томсен, которая была вдовой Штудсгарда (C.F.Studsgaard) что конечно, не могло симпатизировать принцессе Шарлотте Фредерике. Она пишет в письме к Олигорде Швитсер (Oellegaard Switzer), женатой на инспекторе таможни в Хорсенсе, майоре Баидитсе (Bauditz) «Женитьба Схоппе на мадам Штудсгард сильно раздражает меня, как это возможно, чтобы он женился на такой гнусной женщине. Мне это непонятно, и я глубоко ему сочувствую, он должен быть ужасно несчастным. » (Из книги Роберта Ниендамса (Robert Neiendams) «Молодость и безумие», 1923.) Анна Маргрете Томсен была сестрой нашей прабабушки Анны Томсен, женой Кнуда Виссинга Схутте (Knud Wissing Schytte).
Шарлотта Йенсен (Charlotte Jensen), 2009
Перевод: Александра Комиссарова